i can see you in the sun
you're as pretty as a swastika
take you down, down from the inside
take you down, down from the inside

Из-за громких басов Джеррард не ощущает собственного сердцебиения, только ритмичную вибрацию музыки. Хотя ритмичной такую музыку он не в состоянии назвать. Кто вообще сказал, что этот скрежет можно назвать музыкой? Джеррард имел счастье наблюдать, как клубная жизнь Чикаго постепенно превращалась в этот суррогат. Конечно, есть в этом своё обаяние, но сегодня Джеррард остаётся равнодушным к ритмам. День, окончание которого Джеррард решил отметить в столь оживлённой обстановке, был наполнен дьявольски изматывающими встречами. И лучше бы это касалось демонических каких-нибудь проблем, чем бизнеса. Все эти бизнес-ланчи и кофе-брейки выжимали из Джеррарда столько, сколько вампиры высосать не могут даже при большом желании.
Дверь ночного клуба закрывается за Джеррардом, отделяя его от мира пёстрой клубной неразберихи. Раньше трава была зеленее, а в клубах было веселее. Джеррард, конечно, не собирается брать в руки трубку, забивать в неё табак, отращивать бороду в стиле Хемингуэя, впадая в меланхоличную ностальгию по былым временам его чёрт знает какой по счёту молодости. Он собирается в следующий раз пойти в другой клуб. Но уже не сегодня. Он не переживёт больше ни одного откровенно дерьмового трека.
Перспектива провести вечер в одиночестве не особо радует, поэтому, осмотревшись, Джеррард сворачивает в тот переулок, что потемнее. Ему нравится убеждать самого себя, что он идёт по этим переулкам впервые или, например, что он вообще раньше никогда не бывал в этом городе. И он очень даже искренне удивляется, когда стоящая около ярко, слишком ярко для двух часов ночи, освещённого круглосуточного кафе, вешается на него, недвусмысленно предлагая себя.
Всё отлично продумано. В любое время ночи можно прийти сюда, недорого пожрать и недорого потрахаться. И может такое случиться, что при этом в организме такого экстремала не прибавится венерических заболеваний.
Джеррард отталкивает от себя девушку, советует ей руки свои не распускать, если они ей еще дороги. Не то чтобы ему не понравилась девушка. Но брать первый попавшийся товар как-то не интересно.
- Что тут забыл такой красавчик? – Джеррард смотрит на транса в сетчатых колготках и розовом парике, в общем и целом напоминающего Ники Минаж, улыбается, обнимая диву за талию.
- Секс без глупых вопросов, - он пожимает плечами, это выглядит почти как извинение, но по сути дела является прямым посылом в дальние дали, и Минаж отваливает, уже выискивая следующего «красавчика». Джеррард смотрит, как она уходит, покачивая бёдрами, обтянутыми латексом. А, может, ему сегодня нравятся глупые вопросы? Сомнения сиюминутны, Джеррард, чувствуя себя посетителем стихийной мясной ярмарки, идёт дальше, выискивая что-нибудь посвежее.
В свете витрин, все они кажутся почти одинаковыми. Будто перед ним поставили сотню китайцев. Мальчиков сложно отличить от девочек, а девочек сложно отличить от накрашенных бабушек. И, конечно, на завтра он не вспомнит даже цвета волос.
Внимание привлекает кудрявый пацан с глазами чёртового бемби. Джеррард улыбается, подходя к нему вплотную. Улыбается не потому что рад, что наконец-то определился. Улыбается, вспоминая, старые добрые времена, когда олени не были редкостью, а в лесах никто не ориентировался с помощью джипиэс, да и вообще никто еще и не думал о джипиэс. И оленей убивали, чтобы выжить, а не потому что с друзьями весело нажраться и пострелять.
Да, он стоит слишком близко, слишком долго и молчит, улыбаясь. Да, от него несёт алкоголем и травкой. Нет, он не забыл, где находится и что делает.
- Предпочитаешь мотели или мамочка не отпускает тебя далеко? – похоже, сегодня ему действительно нравятся глупые вопросы. Джеррард предпочитает мотели, и в самом-то деле его мало волнует мнение парня. Как и цена, как и то, работает ли вообще парень, или он просто проходил тут мимо в поиске библиотеки, и Джеррард не признал в нём добропорядочного гражданина.
Джеррард подходит к обочине. Там, где есть еда и проститутки, всегда есть парочка нелегальных таксистов. Он поднимает руку и видит, как метрах в тридцати от него мужик выкидывает недокуренную сигарету в лужу, садится за руль, отсалютовав товарищам по дежурству.
- Едешь? – Джеррард открывает дверь пассажирского, приглашая парня.

i want to smash into your face
like a plane of Germans when you're late
take you down, down from the inside
take you down, down from the inside

Едет, конечно, он едет. Джеррард рассматривает парня, беззастенчиво, не скрывая интерес, наблюдает, как он залезает в машину. Минаж, та, что в латексной юбке, сделала бы это более грациозно, и Джеррард оглядывается, на секунду ловя взглядом длинные ноги в колготках в сеточку.
Таксист выслушивает адрес мотеля, ему даже не приходится забивать адрес в навигатор, Джеррард понимает, что мужик знает, наверное, все более-менее приличные и все непотребные места в городе. Хотя так же Джеррард понимает, что по обыкновению клиенты, купившие ночь секса без обязательств, не ездят к чёрту на рога. В отличии от Джеррарда, которому понадобилось чуть ли не на другой конец города. Что ж поделаешь, Джеррарду нравится постоянство хотя бы в выборе койки. Он всегда ездит в один и тот же мотель, заселяется в один и тот же номер, зато точно знает, что блохи не поселятся в его старых волчьих костях. Буквально. Зря некоторые его знакомые ржут над этой фразой. Машина трогается, как только Джеррард захлопывает за собой дверь. Дороги практически пустые. Из одних трущоб - в другие, сквозь тусклые огни фонарей и мимо зазывающих к себе вывесок ночных клубов.
От созерцания знакомых пейзажей, Джеррарда отвлекает голос мальчишки. Теперь голос звучит немного иначе, будто бы увереннее. Естественно, Джеррарду очень нужно знать, как зовут парня. Жизненно необходимо. Всю жизнь он прожил, мечтая вести светские беседы с проститукой, снятой на ночь. И теперь, когда его мечта сбылась, Джеррард закатывает глаза и вздыхает, глядя в окно, но всё равно переводит взгляд на парня, чуть разворачиваясь к нему и протягивая руку для рукопожатия. Джеррарду не сложно поиграть в вежливость.
- Приятно познакомиться, Айден, - Джеррард улыбается, замечая удивлённый взгляд таксиста в зеркале заднего вида. Да уж нечасто, видимо, попадаются нынче воспитанные люди. Куда катиться мир. В общем и целом Джеррарду нет никакого дела до того, кто и куда катиться. Катиться себе, так пусть катиться. Главное, что не стоит на месте. Он лишь знает, что после многих лет он полюбил все эти приколы цивилизованного мира, и вполне может относиться к этому, как к очередному развлечению. Да и работа обязывает, и не то чтобы ему было сложно от рабочих привычек отключаться по окончании рабочего дня, но поупражняться никогда не бывает лишним.
- Джеррард, - говорит он, когда Айден пожимает протянутую ему руку. Джеррард ловит его взгляд, смотрит, будто на какую-нибудь трепетную лань, которая в любой момент может драпануть прочь, что есть мочи. - Хотя вряд ли тебе это пригодится, - таксист паркуется аккуратно на стоянке у мотеля, и Джеррард отвлекается, расплачивается и желает мужику приятного вечера, вводя его в состояние благоговейного ужаса. И он прав. Только маньяки и прочие невменяшки себя ведут подобным образом в подобных ситуациях.
Айден выходит из машины до того, как Джеррард успевает открыть ему дверь, и Джеррард почти обижается. Он так хотел доиграть роль заботливого "папочки" до конца. Не получилось. Трагичнее нет повести на свете, что бы там не утверждали классики. Джеррард решает, что может не заканчивать начатое еще в машине предложение, полагая, что и так очевиден факт, что в его планы не вписываются светские разговоры и трогательные выкрикивания имён друг друга во время оргазма. Последнее он вообще видел только в порнухе, да и то - дешевой. Ужас кромешный.
Они заходят в холл мотеля, где сонный толстяк, ничего не спрашивая записывает что-то кривым почерком в помятую тетрадь и отдаёт Джеррарду ключи от местного якобы люкса, а Джеррард в это время не спускает взгляда с Айдена. Джеррард несколько озадачен его поведением. Потому что среднестатистическая шлюха ведёт себя, как шлюха, что в общем-то никого не удивляет. А этот даже приблизительно не такой. После того, как Джеррард закрывает изнутри хрупкую даже на вид, почти картонную, дверь номера, он сбрасывает куртку на спинку ветхого кресла, несколько секунд выжидающе смотрит на Айдена, а потом молча кладёт несколько соток на тумбочку, так и не дождавшись предсказуемого, казалось бы, "деньги вперёд". Джеррард озадачен этим не меньше, чет тем, что парень не предпринимал никаких попыток не то что приставать, но даже и флиртовать, что, как кажется Джеррарду, является его профессиональной обязанностью. Хотя, кто его знает, может быть сейчас нравы уже не те. А, быть может, мальчишка просто слишком уж тонко ощущает людей и неведомым для Джеррарда образом просёк, что ему сегодня хочется поиграть в разрушение прекрасного. Вдруг это настолько очевидно было по тому, как Джеррард не польстился на тесно обтянутый зад Минаж. А, может и такое случиться, что он просто напросто еще не сломался. Ну, что же в последнем случае это действительно интересно. Джеррард достаёт из мини-бара бутылку джина, разливает быстро по двум рюмкам, идеально, чёрт возьми, разливает - владение навыком на уровне бога.
- Выпьешь со мной, Айден? - Джеррард умышленно называет парня по имени, хоть это и не входит в список вещей, которые он привык делать, оставаясь наедине с человеком, которого планирует завтра не помнить. - Выпьешь, позже... - Джеррарду всё еще не нужны ответы, он оставляет рюмки на столике, и подходит к парню, смотрит сверху вниз, обнимает за талию, улыбается почти мягко, но в глазах, как говорится, черти. Хотя чем черти провинились, действительно не ясно. - Скажи мне, какие у тебя правила, - у всех есть свои правила, без правил было бы не так уж интересно, и Джеррард должен знать, что ему нарушать. Всегда стоит уточнить границы, которые планируешь нарушать. - Например, твой рот. Он ведь не для того, чтобы называть меня по имени. Можно тебя целовать? - Джеррард говорит тихо, облизывается, улыбается, теперь показывая зубы, хищно. - А трахнуть тебя в рот? Можно? - Джеррард сегодня совсем уж зациклился на глупых вопросах.

Из раза в раз подобные картины не теряют своей привлекательности. По крайней мере для Джеррарда дела обстоят именно таким образом. Он, как считает сам, прожил уже достаточно, чтобы ему опостылели некоторые вещи. Одни и те же фразы, одни и те же движения, действия идентичные, люди вообще по сути своей довольно похожи друг на друга. И Джеррард при контакте с очередным кем-то (он всегда называет вчерашних знакомцев - джоны и джоанны; не собственные имена, нарицательные) не ожидает иного результата, нежели получал тысячи раз до этого. Нет, у него нет таких дурных по сути своей ожиданий. Ведь, как известно, это признак сумасшествия - повторять одно и то же действие, ожидая получить другой результат. Джеррард понятия не имеет сказал это Эйнштейн или Коэльо, но он согласен с этим утверждением на все сто процентов. А он, хоть и стар, но не съехал еще с катушек. Шарики и ролики прочно стоят на своих местах, и Джеррарду нравится знать, что вот-вот и он увидит в глазах Айдена то, что видел раньше в других, таких же, глазах. Он ждёт с нетерпением повторений, и удивлён в какой-то степени, что ему это всё никак не наскучит. И, может быть, с ним что-то не так, но к психологу с такой проблемой сложновато заявиться.
И Джеррард, как ребёнок в ночь перед Рождеством, наслаждается происходящим. Будь он таким вот ребёнком, он бы лазил по всем укромным местечкам в доме, но он не ребёнок, и он смиренно выжидает. Он не ждёт страха, нет, ему не нужен страх. Джеррарду всего лишь навсего хочется почувствовать, как чужое сердце начинает биться быстрее, как расширяются зрачки, как тело реагирует на неявную угрозу раньше, чем мозг даже понимает само наличие угрозы. Это еще не страх, в конце концов, трахаться с человеком, который тебя боится это как-то печально. Но Джеррарду нравится наблюдать, как чувство тревоги борется с желанием, когда хочется прикосновений, более, чем тесного контакта, а в то же время организм настоятельно требует убраться подальше, на всякий случай.
Джеррард слушает парня, слушает и его улыбка не сползает с лица, он фыркает так, будто даже смеяться над Айденом - грешно. Если бы Джеррард был сегодня немного менее задолбан своей прекрасной работой и не чувствовал острую необходимость расслабиться, и не выбрал бы в качестве идеального для сегодня способа - именно этого парня, он бы плюнул на свои планы и, поумилявшись вдоволь, отпустил парня с миром. Но как-то не срослось с умилением сегодня.
Пальцы Айдена ощутимо сжимают руки, и Джеррард ближе прижимает его к себе, проводит руками по его спине, чувствует жар его тела, хотя не должен бы, потому что у самого температура тела выше человеческой нормы. Но лучше горячий парень, чем холодный. Потому что второй раз в своей жизни не признать живой труп - Джеррард бы себе такого позора не простил.
- Да уж. Ты самая неразговорчивая проститутка из всех, что у меня были, - Джеррард не уверен, какого такого чёрта он это сказал вслух, но уж больно ему смешно. - Я не о том, Айден. Я о бэрбэкинге, фистинге, римминге, фельчигне, камшоте и порке. И я мог бы продолжать бесконечно, - Джеррард насмешливо приподнимает брови. Это в самом деле смешно. У Джеррарда начинает складываться впечатление, что он подобрал Айдена не на панели, а в местной школе, вот так взял и украл ребёнка, поздно возвращающегося с какого-нибудь факультатива. Да, Джеррард заценил ненавязчивость, с которой Айден сделал вид, что их беседа носит совершенно светский характер, и Джеррард не озвучивал никаких мерзких, пошлых (о как он вообще мог такое сказать шлюхе?) намерений. О, да, это совершенно точно было не предположение, а практический план действий.
Джеррард отступает на несколько шагов, не отпуская Айдена, заставляя его идти за собой. Садится на край кровати так, что теперь Айден стоит у него между ног и забавно краснеет. Слишком горячий, но Джеррарда это не смущает. Наоборот - приятно, остальные ведь кажутся малость прохладными. Джеррард задирает футболку Айдена, проводит языком вокруг пупка, прикусывает легонько кожу у пупка, пробует на вкус, улыбается, сжимает буками бёдра и заставляет сесть себе на колени.
- Для начала ты мог бы раздеться, - Джеррард произносит это тихо и сам же мешает парню выполнять то, о чём он говорит, потому что целует его шею, вылизывает ухо, крепко держит одной рукой за шею, ощущая теперь охрененно приятное, бешеное сердцебиение парня. - Ты мог бы опуститься на колени, - Джеррард второй рукой гладит его по спине, проходит пальцами по позвоночнику, вверх и вниз, залезая под футболку, разминая поясницу и лопатки. - Мог бы стянуть с меня джинсы, - он оставляет засос на шее парня, думая о том, что вот о засос-то, которые порядком портят товарный вид, можно было бы и догадаться, когда речь шла о правилах. - Мог бы взять в рот мой член, облизать головку, - Джеррарду слишком понравилась идея, чтобы не думать о ней больше. - А потом твои пальцы бы сжимали мои бёдра, когда бы ты взял в рот настолько глубоко, насколько умеешь, - Джеррард дышит чаще, целует мимолётно, шею, ключицы, кадык, подбородок, пока не впивается в губы, жёстко, нагло, целует и почти даже избавляется наконец-то от собственной улыбки. - Хотя у меня есть еще несколько занимательных идей. Можем, включить телек и посмотреть матч, - Джеррард смеется хрипло в губы Айдена и думает о том, что если парень сейчас начнёт загонять что-нибудь столь же умилительное, как и раньше, то он серьёзно так и сделает.